«Будущее – это функция от запасов»

Золотодобывающий холдинг «Селигдар» три года назад заявил о намерении возродить российское производство олова. О развитии этого бизнеса, планах по выплате дивидендов, переговорах с китайскими инвесторами, а также о перспективах в золотодобыче рассказал в интервью Вестнику Золотопромышленника президент холдинга «Селигдар» Константин Бейрит

ЗОЛОТО

Вопрос: Константин Александрович, закончился год, каким он был для «Селигдара»? Всего достигли из того, что хотели?

Ответ: В целом мы довольны результатами 2016 года. Большую часть целей, а мы установили весьма высокую планку по основным операционным показателям, нам удалось выполнить. Переработка горной массы увеличилась более чем на 40%, производство золота — на 25%. Впервые в своей истории мы перешагнули рубеж в 4 тонны золота, добыв в общей сложности чуть больше 4,3 тонн металла. Эти результаты были получены в основном органически, за счет повышения эффективности работы на действующих мощностях.

В прошлом году мы рассчитывали ввести в эксплуатацию обогатительную фабрику на Рябиновом, но пришлось сдвинуть ее запуск на весну — задержались поставки оборудования. Это, наверное, единственная крупная задача, которую нам не удалось решить из намеченных на 2016 год. Тем не менее, по фабрике основные работы мы выполнили и в декабре приступили к пуско-наладочным работам, рассчитываем к лету ее запустить. Это позволит нам сделать новый рывок в динамике роста производства золота.

Вопрос: А финансовые показатели?

Ответ: Ключевой элемент нашей стратегии, — это себестоимость. В 2013-2015 годах мы провели большую работу по ее оптимизации. Отчетность пока не готова, но мы рассчитываем, что в итоге рублевая себестоимость будет на уровне 2015 года — около 1200 рублей за грамм золота. В валюте, она, на фоне укрепления рубля, к сожалению, возрастёт.

Безусловно, нас также заботит и кредитная нагрузка. На конец 2016 года наш долг составлял около 240 млн долларов, при этом около половины обязательств номинировано в золоте. «Золотые» кредиты для нас не только источник финансирования, но и инструмент хеджирования выручки, что я считаю важным фактором поддержания устойчивости бизнеса для быстрорастущей компании нашего профиля. Нам важно иметь возможность рассчитываться по кредитам металлом. Эту практику мы планируем продолжать и дальше.

Вопрос: Каким вы видите для компании 2017 год?

Ответ: В 2017 году мы рассчитываем добыть 5,1 тонны золота, то есть рост должен составить около 20%. Наша главная задача на этот год — запуск обогатительной фабрики на Рябиновом. Фабрика-миллионник, таких проектов «Селигдар» еще не запускал, поэтому для нас это весьма амбициозная задача. Это знаковый проект и для Алдана, где последний раз крупные активы вводились в строй несколько десятилетий назад, и для золотодобывающей отрасли всей Якутии. Мы давно работаем на Рябиновом, в последние годы добываем там 600-700 кг золота, наша задача — вывести добычу на месторождении на уровень — 2 тонн в год.

Во второй половине этого года мы планируем возобновить добычу рудного золота на Сининде в Бурятии. Подземные работы на Нерудинском месторождении были приостановлены в 2013 году, мы взяли паузу, чтобы переосмыслить проект. Наш участок является продолжением Иркутской золотой зоны и перспективы у месторождения достаточно интересные. Мы будем продолжать геологическое изучение объекта и рассчитываем увеличить производство. Сегодня на россыпях Сининды мы добываем около 120 кг в год, при том, что производственный потенциал месторождения — около 500 кг. Надеемся постепенно приблизиться к этому показателю, главным образом, за счет отработки рудных запасов.

Вопрос: Сегодня практически все компании, кто разрабатывает коренные месторождения сталкиваются с проблемой упорных руд, для вас эта проблема актуальна?

Ответ: Да, конечно, общая проблема. В этом году мы начинаем строительство на Самолазовском месторождении в Якутии. Планируем увеличить объем выработки горной массы и организовать производство золота из упорных руд.

Мы активно изучаем технологию криобиовыщелачивания для переработки упорных руд и отходов производства. В прошлом году завершили стадию лабораторных исследований, а в этом году перейдем к опытно-промышленным испытаниям, заложим первую кучу. Новый перспективный метод, может стать для нас важным инструментом управления себестоимостью.

Вопрос: Как «Селигдар» расширяет сырьевую базу? Какие затраты на ГРР?

Ответ: Ежегодно мы тратим на геологоразведку сотни миллионов рублей. За три года инвестиции в это направление составили более миллиарда рублей. Основные работы у нас в Якутии, потому что именно с этим регионом связываем свои планы стратегического развития по золоту.

Пока мы не ставим перед собой задачу опережающего роста запасов и ресурсов, нам достаточно их адекватного восполнения, кредитная нагрузка у компании еще достаточно высока, свободные ресурсы лучше направить на ее снижение. В том числе и поэтому, мы не слишком активны на рынке лицензий, но достаточно эффективно отрабатываем те, что уже есть, а также берем небольшие участки рядом с существующими объектами. Кроме того, мы восполняем ресурсы через их переоценку за счет применения более эффективных технологий обогащения.

Вопрос: А в аукционах планируете участие? Какие месторождения вам интересны?

Ответ: В 2017 году будем принимать участие в аукционе на месторождение Морозкинское с 12-15 тоннами запасов золота. Это относительно небольшой объект для стороннего инвестора, но нам он интересен, потому что мы умеем работать с таким уровнем запасов. Месторождение находится недалеко от Рябинового и не потребует от нас значимых инфраструктурных затрат. «Селигдар» сможет сделать добычу на нем рентабельным, появится дополнительная ресурсная база для нашей фабрики на Рябиновом.

Вопрос: Какие источники финансирования для своего развития вы используете? Кроме кредитов, другие инструменты рассматриваете?

Ответ: Сегодня холдинг использует исключительно кредитные ресурсы, мы сотрудничаем с ВТБ и очень довольны. Банк с пониманием отнесся к переносу запуска ЗИФ на месторождении Рябиновое и верит в «Селигдар», за что мы ему очень признательны.

У нас весьма жесткие ковенанты по кредитам. Так, из-за переноса фабрики компания не сможет выплатить дивиденды за 2016 год, поскольку ее вывод на проектную мощность (по кредитному соглашению с ВТБ) — условие для начала дивидендных выплат. Но мы понимаем позицию банка и в полной мере исполняем свои обязательства.

Публичный рынок долгового финансирования пока для себя не рассматриваем — нам проще и дешевле занять в банках. Ситуация на рынках сейчас начинает меняться, открываются новые рынки, поэтому, возможно, в будущем рыночные условия для нас станут более приемлемыми, и мы воспользуемся открывающимися возможностями.

Вместе с тем, у нас есть неразмещенная допэмиссия на 12% от уставного капитала, которую мы попробуем разместить в течение 2017 года. Мы обратились в ЦБ с просьбой о продлении регистрации этой эмиссии до февраля 2018 года и постараемся привлечь акционерный капитал.

Вопрос: Какие у вас взаимоотношения с властями Якутии, особенно после ареста более 100 кг золота в октябре 2014 года, добытого на Лунном?

Ответ: Этот случай можно расценить как недоразумение. Уголовное дело прекращено ввиду отсутствия состава преступления. Золото нам вернули спустя какое-то время, в том числе благодаря конструктивной позиции президента Якутии и твердой поддержке Роснедр. Власти Якутии всегда нас поддерживали. Наши основные активы сосредоточены в республике, с ней мы тесно связываем наше будущее. Якутия видит в нас ответственного налогоплательщика и долгосрочного инвестора.

Вопрос: У вас добывающие активы не только в Якутии, но и в Алтайском крае, Республики Бурятия. Где, в каком регионе вам наиболее комфортно работать?

Ответ: Нам комфортно работать там, где есть ресурсная база, где есть будущее развитие. Будущее — это функция от запасов, если их нет, то не помогут никакие отношения.

Про планы по Сининде, находящейся на территории Бурятии, я уже упомянул. В Алтайском крае у нас есть небольшое предприятие, причем оно самое рентабельное из всех наших активов и у нас прекрасные отношения с регионом. К сожалению, у предприятия довольно короткий горизонт планирования из-за того, что ресурсной базы хватит всего на 3-5 лет. Мы пытаемся ее приращивать, но пока все неопределенно.

Вопрос: Возможен выход в новые регионы?

Ответ: В целом, стратегически, мы концентрируем свои усилия в тех регионах, где уже присутствуем, где есть готовые производственные мощности. Это существенно удешевляет стоимость развития. Поэтому выход «Селигдара» в новые регионы в ближайшие годы маловероятен.

ОЛОВО

Вопрос: Зачем вы вошли в оловянное производство? Я помню новость с громким названием: «Селигдар» возрождает российское производство олова». Сейчас 2017 — прошло три года — получилось возродить?

Ответ: Это было наше собственное осознанное решение. Мы считаем олово интересным металлом, возможно, одним из самых интересных. В мире дефицит олова, без него не работает ни одна развитая экономика. За последние годы цены на олово на мировом рынке стабильны. В России производство этого металла полностью прекратилось в начале 2000-х годов, при том, что ежегодная потребность по разным оценкам составляет от трех до пяти тысяч тонн. Олово у нас в стране сегодня практически полностью импортное. Мы стремимся полностью заместить импорт, и «Селигдар» — единственный отечественный игрок на этом рынке.

В 2016 году мы добыли 618 тонн олова, на 7% больше, чем годом ранее. Осенью запустили в работу после реконструкции Солнечную обогатительную фабрику, которая позволит нам уже в этом году увеличить производство не менее, чем в 1,5 раза. Мы начали реконструкцию рудника Молодежный — он поставляет сырье на фабрику и даст возможность дозагрузить ее.

Большие ожидания связываем с разработкой Правоурмийского месторождения, это очень интересный и перспективный актив. Мы работаем на нем уже несколько лет, сейчас там действует небольшая экспериментальная фабрика. На ней последние 2-3 года в режиме опытно-промышленной эксплуатации мы отрабатывали технологию обогащения Правоурмийских руд. В дальнейшем мы намерены начать строительство нового рудника мощностью от полумиллиона до миллиона тонн с производством до 5 тысяч тонн олова в концентрате.

Однако нужно понимать, что Правоурмийское месторождение — это «медвежий угол», 110 км от ближайшей ж/д ветки. Для эффективной реализации этого проекта нам нужна хорошая дорога и ЛЭП. Компания рассчитывает на поддержку государства в части инфраструктуры. Кроме того, мы рассчитываем, что льгота по НДПИ на добычу олова в ДФО будет продлена. За последние 5 лет она доказала свою эффективность, — в стране возобновилась добыча олова, его производство растет, и рост продолжится, если льготный налоговый режим будет сохранен. Мы подали заявку на получение льготы и надеемся, что государство пойдет нам на встречу. В случае успешной реализации Правоурмийского проекта мы не только сможем закрыть все потребности стран Таможенного союза в олове, но и выйдем на мировой рынок.

Вопрос: «Северное олово» сдало лицензию на крупнейшее месторождение олова — Пыркакай на Чукотке. Вам это месторождение интересно?

Ответ: Мы пока не смотрим на новые оловянные проекты. Правоурмийское — одно из крупнейших месторождений в России, его разведанные запасы позволяют работать 20-25 лет. Кроме того, новые проекты «с нуля» — это очень большие инвестиции, на сотни миллионов долларов, там не обойтись без существенной государственной поддержки, на что в текущих экономических условиях у государства просто нет ресурсов. Мы считаем наши проекты наиболее эффективными в текущих российских условиях, в том числе и для государства.

Интерес к олову в мире растет практически повсеместно. Возобновляют свою работу законсервированные шахты в Германии, Великобритании, Чехии, строятся новые в Испании. И это в Европе, с ее высокой себестоимостью и экологическими требованиями. Что уж говорить про другие части света. Все понимают перспективность этого металла и ограниченность его ресурсной базы. России нужно быть представленной на этом рынке.

Вопрос: Недавно вы отмечали 40-летие. Каким вы видите свой холдинг через 5-10 лет? Может ли существенно измениться состав акционеров?

Ответ: У нас действует семилетняя стратегия и сейчас компания находится примерно в середине этого цикла. В рамках стратегии через 4 года мы должны выйти на добычу 7 тонн золота, по олову — 3,5-4,0 тысячи тонн.

По золоту мы идем четко по плану, в оловянном дивизионе немного отстаем по срокам, поэтому будем их корректировать. Ближе к концу этого года мы внесем небольшие изменения в текущую стратегию и начнем разработку новой, которая задаст курс и цели на следующие 7 лет.

Что касается новых акционеров, то мы ничего не исключаем, особенно если учесть наши планы разместить на рынке 12% новых акций.

По окончании инвестиционного цикла мы начнем платить дивиденды, поэтому рассчитываем на интерес к нам со стороны финансовых инвесторов. Кроме того, мы довольно часто общаемся с крупными индустриальными инвесторами, в том числе китайскими. Наши оловянные активы находятся близко к Китаю, эта страна — главный маркетмейкер на оловянном рынке. Переговоры с ними — процесс длительный и не простой, но мы готовы к сотрудничеству.

Сергей Падалко, Вестник Золотопромышленника

Источник ПРАЙМ ЗОЛОТО — Вестник золотопромышленника «Будущее – это функция от запасов«